Алина Г. осталась без попечения родителей в 2001 г. и была устроена в социальный приют. В 2003 г. одинокую мать несовершеннолетней лишили родительских прав, в связи с чем Алина была направлена в школу-интернат, где находилась на полном государственном обеспечении.
В 2004 году мать девочки умерла.
В соответствии с законодательством, Алина Г. имела право на получение социальной пенсии по случаю потери кормильца с момента смерти ее матери, однако такая пенсия была назначена ей только в 2012 году, после обращения в прокуратуру родственницы несовершеннолетней.
В связи с указанными обстоятельствами, Алина Г., будучи совершеннолетней, в 2017 году обратилась в суд с иском, в котором просила взыскать со школы-интерната недополученную социальную пенсию за период с момента смерти матери до момента, когда пенсия была назначена (в 2012 году), а также компенсацию морального вреда.
В материалы дела школой-интернатом были предоставлены сведения, согласно которым в период с 2008 года по 2011 год школой-интернатом предпринимались действия по поиску матери Алины Г., а именно направлялось объявление ее в розыск, запрос о месте проживания, заявление о признании ее безвестно отсутствующей. Однако ответы на указанные заявления и запросы не поступали.
Суд первой инстанции удовлетворил иск частично. Суд взыскал недополученную сиротой пенсию за период с момента смерти матери до момента, когда пенсия в 2012 году была назначена; в удовлетворении требования о компенсации морального вреда было отказано.
Разрешая спор и удовлетворяя исковые требования Алины Г., суд первой инстанции исходил из того, что школой-интернатом как учреждением, под опекой которого находилась девочка, ненадлежащим образом были исполнены обязанности по защите ее прав, поскольку с 2003 по 2008 год учреждением не проводилась работа по установлению местонахождения матери несовершеннолетней, учреждение, направляя запросы об установлении местонахождения и о розыске матери Алины Г., не предпринимало мер к получению ответов на них, тем самым не проявило достаточной степени заботливости и внимания к несовершеннолетней.
В удовлетворении исковых требований Алины Г. о компенсации морального вреда суд первой инстанции отказал, сославшись на то, что исковые требования о взыскании недополученной пенсии направлены на защиту имущественных интересов, а именно на реализацию права на получение социальной пенсии, тогда как моральный вред подлежит компенсации только в случае нарушения личных неимущественных прав либо посягательства на принадлежащие гражданину личные неимущественные блага.
Школой-интернатом на указанное решение была подана апелляционная жалоба. Апелляционной инстанцией решение суда первой инстанции было отменено, в удовлетворении иска отказано.
Отменяя решение суда первой инстанции в части удовлетворения исковых требований о взыскании недополученной социальной пенсии по случаю потери кормильца, суд апелляционной инстанции, ссылаясь на положения статей 15, 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, указал на то, что привлечение школы-интерната к гражданско-правовой ответственности в виде возмещения убытков возможно только при установлении совокупности условий, а именно: доказанности наличия убытков у истца и их размера; противоправности поведения опекуна; наличия причинно-следственной связи между противоправным поведением опекуна и возникшими у истца убытками.
Суд апелляционной инстанции полагал, что в данном случае совокупность названных условий отсутствует, поскольку школа-интернат предпринимала меры к установлению местонахождения матери опекаемой воспитанницы Алины Г.
Суд апелляционной инстанции в обоснование решения об отказе в иске также привел довод о том, что основным функционалом школы-интерната являлось осуществление образовательных программ, и нарушений в уставной деятельности учреждения в отношении Алины Г. не установлено.
В отношении искового требования о компенсации морального вреда суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции о том, что взыскание морального вреда возможно только по неимущественным нарушениям, в то время как невыплата социальной пенсии является имущественным нарушением.
Не согласившись с актами нижестоящих судов, Алина Г. направила кассационную жалобу в Судебную коллегию по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации, которая истребовала дело и рассмотрела кассационную жалобу сироты по существу.
Верховным Судом РФ акты судов первой и апелляционной инстанций были отменены, дело направлено на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации указала, что в соответствии с рядом норм международного права и федерального законодательства, во всех действиях государственных и иных организаций, совершаемых ими в отношении детей, приоритетным является наилучшее обеспечение интересов ребенка.
Школа-интернат, являлась законным опекуном (попечителем) Алины Г., на учреждение возлагались обязанности по наилучшей защите ее прав и законных интересов, однако, эти обязанности школой-интернатом были нарушены, поскольку учреждение не предприняло меры, направленные на получение свидетельства о смерти матери Алины Г., чтобы затем обратиться в Пенсионный фонд с заявлением о назначении воспитаннице социальной пенсии по потере кормильца.
Вместо указанного, школой-интернатом предпринимались меры, направленные на розыск и установление местонахождения матери Алины Г., хотя необходимо было осуществлять меры, направленные на получение свидетельства о ее смерти.
Верховный Суд РФ также отметил, что для взыскания убытков действительно необходима совокупность условий, при наличии которых убытки подлежат взысканию. Однако, на причинителе вреда (в данном случае, на школе-интернате) лежит обязанность доказать отсутствие вины и бремя доказывания правомерности его поведения. В обстоятельствах дела Алины Г. отсутствие вины ответчика им доказано не было, при том, что Алиной Г., как потерпевшей, были представлены доказательства, подтверждающие наличие вреда (в данном случае убытков в виде недополученной социальной пенсии).
Верховный Суд РФ также указал, что помимо образовательных функций, в соответствии с Уставом учреждения, на школу-интернат возложены обязанности по защите прав и законных интересов детей, помещенных под надзор школы-интерната.
В отношении требования Алины Г. о компенсации морального вреда, Верховный Суд РФ указал, что имущественное требование о взыскании социальной пенсии неразрывно связано с неимущественными благами ребенка-сирота, такими как право на достойные условия жизни, поддержание жизнедеятельности, сохранение здоровья и благополучия — иными словами, на обеспечение достоинства личности.
Таким образом, учитывая тесную связь имущественного права с обеспечением необходимого жизненного уровня и достоинства личности — т.е. с неимущественными благами, право требовать компенсацию морального вреда за истцом сохраняется.
Благотворительный центр «Соучастие в судьбе» реализует проект «Юридическая помощь детям-сиротам и детям, оставшимся без попечения родителей, лицам из их числа, их законным представителям и представителям» за счет средств, предоставленных Фондом президентских грантов.
