Весна и лето – горячее время для волонтеров фонда «Поиск пропавших детей»: в эти сезоны дети пропадают чаще всего. Почему важно начинать поиски пропавшего ребенка как можно скорее, чем могут помочь обычные прохожие и чего боятся сбежавшие дети, рассказал АСИ президент фонда Дмитрий Второв.
Почему детей ищут фонды
В России каждый год пропадает в среднем 49 тыс. детей. Около 10% зарегистрированных случаев проходит через волонтерские организации, например фонд «Поиск пропавших детей». Фонды физически не могут решить все проблемы, но, впрочем, и не должны подменять работу государственных служб.
«Наша задача – оказывать содействие в критические моменты. Полиция привлекает волонтерские организации в случаях, когда существуют определенные риски, поиски затягиваются – например, прошло два дня, ребенок не вернулся, и есть основания полагать, что история может закончиться печально. Тогда необходимы усилия гражданского общества, чтобы как можно скорее вернуть ребенка домой», — рассказывает Дмитрий Второв Агентству социальной информации.
Некоторые истории заканчиваются успешно: ребенка находят быстро, с ним не успевает случиться беды. Например, в Москве сумели спасти 9-летнего мальчика Вову, который пропал 1 февраля. Он поругался с отцом и сам ушел из дома. Тогда на его поиски были подняты полиция и волонтеры. Один из полицейских, которому как раз и поручили заниматься розыском мальчика, патрулировал район, где живет Вова. Недалеко от дома он обнаружил открытый люк. Заглянув внутрь, он увидел там Вову: мальчик провалился в люк и не мог выбраться. Если бы его не нашли так быстро, Вова мог бы погибнуть.
Три дня до поиска
Кроме того, распространено мнение, что в России полиция не начинает искать человека раньше, чем через три дня после пропажи. На самом деле это не так.
«Законодательной практики трех дней никогда не существовало. Правда, в 2000-х годах она применялась некоторыми нерадивыми сотрудниками. По законодательству, сотруднику полиции дается три дня на принятие решения о том, какое дело будет заведено: уголовное или разыскное. Часто сотрудники полиции в ответ на вопрос «Почему не заведено дело?» ссылаются на эти три дня. Но за это время сотрудник должен опросить родственников и близкое окружение пропавшего, провести оперативно-разыскные мероприятия, понять, что происходит, и после этого принять решение о заведении дела», — рассказывает Дмитрий Второв АСИ.
В нашей стране поисками пропавших детей занимается полиция. Если местонахождение пропавшего не установлено в течение 3-5 дней, к процессу подключается Следственный комитет. Сначала с контрольными полномочиями, затем – в случае переквалификации разыскного дела в уголовное.
«Бегунки»
Чаще дети пропадают весной и летом, когда на большей части территории России устанавливается теплая погода. Ближе к осенне-зимнему периоду количество пропавших детей снижается.
«В первую очередь это обусловлено тем, что большая часть пропавших детей уходит из дома самовольно. Им не всегда удается найти место для ночлега, и они могут ночевать на улице, в заброшенных зданиях. Теплый период года наиболее комфортен для таких детей. Зимой холодно, и поэтому количество самовольных уходов сокращается», — считает Второв.
Детей, которые самовольно ушли из дома, в кругу волонтеров-поисковиков называют «бегунки». По словам Дмитрия, такие составляют не менее 80% всех случаев пропаж детей. При этом часто наблюдаются повторные самовольные уходы, когда ребенок уходит во второй, третий раз. Есть дети, которые уходят из дома по 15-20 раз за недолгий период. Часто причиной самовольных регулярных уходов становится неблагоприятная атмосфера в семье.
Оставшиеся 10-20% — это дети, которые могут уйти из дома вследствие разовой резкой конфликтной ситуации с родственниками, близким окружением, одноклассниками. Часто такие случаи заканчиваются трагично.
Однажды в Калининграде после ссоры с родителями из дома убежали две девочки: 13-летняя Аня и 14-летняя Катя. Поиски «бегунков» продолжались сутки. В итоге одна девочка сбросилась с многоэтажки и погибла. Вторую, к счастью, удалось задержать до прыжка прямо на крыше дома.
«Дети, особенно те, кто уходит из дома впервые, находятся в очень большой зоне риска. Это происходит потому, что они не знают, как вести себя на улице, для них это незнакомая среда. Они легко могут стать жертвами преступления или получить травмы. Есть случаи, когда дети задыхаются угарным газом, калечатся на стройках и заброшенных объектах, иногда погибают. Таких детей легче вовлечь в преступный промысел», — говорит Второв.
Например, в городе Гурьевск Калининградской области 9-летний Юра сбежал из дома. Спустя двое суток его нашли случайные прохожие на заброшенной территории. Мальчик погиб, надышавшись освежителем воздуха.
Из всех пропавших детей не возвращается домой около 3 тыс. в год. Это общее число погибших или ненайденных детей, дела которых переходят на следующий год. Однако сказать точно, сколько именно детей страдает в результате самовольного побега или похищения, невозможно.
«Госслужбы, например, не учитывают тех детей, которые пострадали в результате ДТП, даже если при этом они числились самовольно ушедшими. То есть по факту мы получаем несчастный случай, в результате которого ребенок погиб, но, по статистике, он проходит как погибший в ДТП, хотя в том числе находился и в розыске», — говорит Второв.
Если заметили одинокого ребенка
Спасти пропавшего ребенка может обычный прохожий. По мнению Второва, «это наша с вами общая ответственность: мы должны быть внимательны к чужим детям и тому, что происходит на улице. Не надо бояться подойти, спросить, узнать. Чем больше внимания к проблеме будет в обществе, тем быстрее мы сможем ее решить».
По рассказам Дмитрия, волонтеры фонда «Поиск пропавших детей» настолько «болеют» темой, что даже когда замечают одинокого ребенка в торговом центре, подходят, разговаривают с ним и отводят к маме. Бывают курьезные случаи, когда откуда-то выскакивает разгневанная мама со словами: «Куда вы хотите увести моего ребенка?»
По словам Второва, лучше лишний раз среагировать и вернуть ребенка, потому что он может не только потеряться, но и покалечиться, например упасть с эскалатора.
«У нас был случай, когда девочка, связавшись с плохой компанией, отправилась в путешествие, но компания ее бросила, и та потерялась. На станции метро какая-то женщина обратила внимание на одинокого ребенка, который плачет. Сама она побоялась подойти и узнать, что случилось, и потому позвала сотрудника полиции. Он подошел, и ребенок был таким образом найден и возвращен домой», — делится Второв.
Конечно, так бывает далеко не всегда. Иногда прохожие не хотят вмешиваться не в свое дело, а ребенок попросту боится подойти к взрослому и обратиться за помощью. Это в том числе связано с тем, что ребенок убегает из дома под порывом эмоций, и после этого ему очень сложно вернуться обратно: он не знает, как это сделать, для него это неизвестный опыт. У этого явления есть специальный термин: проблема «последнего шага».
«Иногда мы находим ребенка в подъезде дома, где он пропал. Причем ребенок уже вернулся, но не может нажать на кнопку звонка, боится сделать этот последний шаг. Здесь огромную роль могут сыграть соседи, волонтеры и просто неравнодушные граждане», — рассказывает Дмитрий.
Профилактика побегов
Сделать так, чтобы дети совсем не убегали из дома, наверное, невозможно. Но, как считает Дмитрий, сократить число таких случаев можно с помощью профилактики.
Фонд «Поиск пропавших детей» во главе с Дмитрием Второвым проводит занятия со школьниками. Занятия проходят в небольших группах — от одного класса до трех. Там детям в течение часа рассказывают о личной безопасности и правилах поведения.
«Мы стараемся донести до детей, что в жизни все можно решить и преодолеть. Учим их решать проблемы, которые перед ними встают, и ориентируем детей на доброе поведение и взаимодействие с родителями. Мы стараемся помочь ребенку преодолеть страх, что его будут ругать, и донести до него: все, наоборот, счастливы, что он наконец вернулся», — делится Дмитрий.
Пригласить специалистов фонда может любая школа.
Источник: Агентство социальной информации https://www.asi.org.ru/
